Нужно возвести инновации в приоритет государственной политики

Потенциал кузбасского экономического развития не только в сырьевом секторе, в добыче и первичной переработке угля. В регионе растут и разнообразные отрасли перерабатывающей промышленности, нефтепереработка, машиностроение, химия, сектор услуг, туризм. И во всех секторах экономики есть место для инноваций. О том, каким потенциалом в этой сфере обладает экономика Кузбасса и что нужно делать для развития этого потенциала мы поговорили с депутатом Государственной Думы Федерального Собрания России Дмитрием Викторовичем ИСЛАМОВЫМ.

– По Вашему мнению в таком регионе как Кузбасс за счёт чего возможно увеличение доли инновационной продукции в структуре ВРП? И какую роль должны в этом играть угольные, крупные компании, работающие в регионе?

– Вначале нужно отметить, что есть формальный, законодательством определённый подход к инновационной продукции. Благодаря чему она учитывается государственной статистикой. И есть неформальная оценка: зачем такая продукция нужна экономике и гражданам. По моему мнению, она необходима, чтобы конкурировать на рынке, внутреннем и международном. Благодаря более высокому качеству, либо низкой цене. Именно эти инновации нужны бизнесу.

Считаю, что нужно возвести инновации в приоритет государственной политики, внести их в повседневную практику корпоративного сектора. Это – ближайшая задача. И в рамках такого подхода разобраться с регистрацией и точностью статистического учёта. Я уверен, что у нас уже есть компании и предприятия, реально выпускающие инновационные продукты. Просто они зачастую их не регистрируют как инновационные. Патентование, регистрация и другие формальные процедуры и времени отнимают много, и сил, и затрат. К тому же все эти формальности, как раньше в прошлом веке, не работают защитой от конкурентов. Настолько выросли цифровизация, скорость распространения информации и её прозрачность, что через месяц-два-через год устареет инновация, и придётся всё менять.

– А наличие в регионе крупных промышленных компаний какую роль играют?

– Да, добавлю, что крупные компании региона – металлургические, химические, нефтеперерабатывающие являются центрами инноваций и производства такой продукции. Как к примеру, рельсовая с новокузнецкого Запсиба, которая постоянно обновляется. За счёт нефтепереработки, металлургии, химии и глубокой переработки угля может и должно развиваться производство инновационной продукции в Кузбассе. И оказывает влияние на рост инновационной доли то, что наши крупные предприятия традиционных отраслей тяжёлой индустрии, металлургические, угольные, энергетические являются потребителями инновационной продукции. В том числе, той, что приходит из сферы малого и среднего бизнеса. Эта наша кузбасская особенность – наличие огромного рынка потребления инновационных продуктов, товаров и услуг. Он тоже является генератором инноваций.

У нас огромный рынок горного оборудования в угольной отрасли – на несколько миллиардов долларов в год. Но мы его, к сожалению, не используем в полной мере.

Наш регион угольный, в ближайшее 20 лет предполагается развитие углепрома, и нужно использовать эти перспективы и это развитие для создания платформы для диверсификации экономики, для создания отраслей, не связанных с углём. Пока эта задача, а она стоит давно, не решена. Да, у нас уже есть нефтепереработка, есть успехи в развитии АПК, но по большому счёту нельзя сказать, что мы уходим от угольной зависимости. В сфере горного машиностроения я считаю, что можно методом кнута и пряника развивать локализацию импортного производства. Как это было сделано в автопроме, в сельскохозяйственном и энергетическом машиностроении. С введением пошлин, утилизационного сбора и поощрением размещения зарубежных производств у нас. И можно, конечно, по формальным признакам поднять долю инновационной продукции разом, разместив в регионе один или несколько крупных новых производств инновационной продукции. Однако, это не так уж просто – нужно привлечь соответствующих инвесторов.

– Как это можно сделать и какую роль должны в этом играть угольные компании, работающие в регионе? И почему они пока не так активны, как могли бы, и как хотелось бы кузбассовцам?

– Конечно, всегда хотелось и хочется, чтобы деньги, заработанные в Кузбассе, оставались в Кузбассе, шли в развитие его экономики, в том числе, в создание новые отраслей, не связанных с углём. Чтобы в этом участвовали угольщики. Для этого инвесторов нужно мотивировать. Самым разным образом. Создавать условия, приглашать, сопровождать, предоставлять налоговые льготы. Вплоть до того, что сейчас предусмотрено недавно принятой в марте программой социально-экономического развития Кузбасса, увеличение объемов вывоза угля на экспорт в восточном направлении прямо обусловлено созданием неугольных рабочих мест. Никогда такой взаимосвязанности не было. Это очень интересное решение. Оно прямо ставит условием нынешней работы формирование будущего региона.

– И по Вашей оценке, правильным является предложение министра экономического развития РФ Максима Решетникова обусловить «дополнительные провозные способности» по углю «требованиями к угольным компаниям инвестировать в Кузбасс, в неугольную занятость»?

– Я оцениваю это предложение как хорошее окно возможностей, как способ начать разговор с компаниями, их собственниками. Чтобы наладить заметный поток инвестиций угольщиков в неугольную экономику. Но это и проверка нашей готовности предложить им интересные проекты и хорошая возможность показать – в Кузбассе можно делать хороший и эффективный бизнес с применением угольных денег в других отраслях.

– А как Вы относитесь к тому, чтобы ставить для угольщиков и условия проведения обязательной рекультивации? Может ещё, высадки деревьев?

– Можно и нужно ставить их на старте, в момент предоставления лицензии на недра. И надо это делать через возвращение принципа «двух ключей» при выдаче лицензий. Чтобы губернатор по закону имел право поставить какое-то условие новому недропользователю при разработке нового участка, и на «нет» – не согласовывать лицензию. Сейчас такого права у региональных руководителей нет, оно есть только у федерального центра. Кроме того, нужен единый план разработки угольных месторождений. По всей стране. И у него должен быть единый разработчик. Я – за такой подход. Пока же так: начинает работать новый угольный разрез, считают по нему эффекты воздействия на окружающую среду и на экономику, потом добавляется ещё один – по нему тоже отдельно. А вместе никто не считает. Плюс единый план рекультивации. При проектировании нового разреза или шахты недропользователю придётся обратиться к единому плану, согласовать свои действия с его проектировщиком. И, конечно, нужно законодательство о рекультивационных или резервных фондах. По нему добывающая компания в процессе работы будет делать определенные страховые отчисления, формировать «подушку безопасности» на будущее. Создание таких фондов – дело непростое. В то же время требование страховых отчислений повысит стоимость входного билета на этот рынок, отсечет от него небольшие компании. С ними обычно и связаны риски не выполнения недропользователем требуемой рекультивации, социальных обязательств.

– Взаимодействие МСБ и крупных компаний – вопрос, который обсуждается практически по кругу, так как претензий у той и другой стороны достаточно много. Но если говорить о таком специфическом секторе МСБ, как инновационные компании, с Вашей точки зрения, нужен ли какой-то специальные формат и помощь власти в этом вопросе?

– Моя точка зрения такая: многое зависит от системы закупок крупных компаний. Когда она прозрачная и ясная, цена закупаемых продуктов снижается, компании выигрывают. Нужно идти по этому пути – цифровизировать, создавать нормальные закупочные платформы с понятными процедурами. В итоге, все выиграют, и поставщики инновационные продуктов, и покупатели. А для знакомства, для информирования о продуктах и услугах следует использовать привычные и традиционные форматы – различные выставки-ярмарки, практические конференции и семинары производителей, встречи их и потребителей, закупочные сессии компаний-потребителей. Площадок для такого взаимодействия должно быть как можно больше. А что-то дополнительное под эгидой государства, по моему мнению, будет искусственным, бизнес должен взаимодействовать и налаживать связи самостоятельно. Хотя есть и отличные примеры работы государства в этой сфере – это программа Министерства экономического развития РФ по развитию бережливого производства. Работа по ней, реинжиниринг, оптимизация производственных процессов, изменение культуры производства и отношения людей к работе, их дополнительное обучение, ведется очень результативно. Если такой подход применить к развитию инновационной сферы, возможно будет результат.

– Видите ли Вы роль интеллектуальной составляющей в реализации кластерного подхода, в частности в угольной и машиностроительных отраслях?

– Много можно говорить о патентах, об обмене опытом, о государственной поддержке, но, по моему мнению главный фактор в этом случае – это сами люди. Те, кто учится в наших вузах, а потом идёт работать на предприятия кластера, инженерами, конструкторами, кто формирует его таким образом, и сама система высшего образования. На первое место в реализации кластерного подхода я бы поставил треугольник «образование – наука – бизнес». Идея «НОЦ «Кузбасс» в данном случае весьма плодотворна. Всё остальное поставил бы на второе место. Приведу в качестве примера недавнее посещение прокопьевского филиала КузГТУ. Так оказалось, что его первокурсники уже работают на машиностроительных заводах, и на них очередь, настолько они востребованы. Всего пять лет назад такого не было, насколько вырос спрос на специалистов, и теперь все первокурсники уже заняты, завербованы местными предприятиями.

– В Кузбассе есть примеры предприятий, которые успешно повышают конкурентоспособность своей машиностроительной продукции и услуг, осваивают новые рынки, включая зарубежные. Но пока они единичны. Возможно ли увеличение количества таких компаний в регионе? Почему их успех не тиражируется?

– Обычно такие компании – это в первую очередь пример результата грамотного и весьма профессионального управления. Их опыт уникален, его трудно повторить. Но поэтому и нужна государственная политика поощрения внутреннего производства, локализации выпуска зарубежной продукции в сфере горного машиностроения. Эту политику нужно было принимать намного раньше. Как она уже действует в других отраслях,  автопроме, в энергетическом машиностроении. Это дало бы толчок развитию наших старых производств, давно и успешно работающих, как например, завод «Анжеромаш», а нынешние  торгово-сервисные центры зарубежных компаний превратило бы в местных производителей. Нужно не упустить момент, пока идёт развитие углепрома, и постараться сформировать государственную политику поощрения горного машиностроения. И таким образом, будет создан задел для дальнейших инноваций в целом, ведь машиностроение – это локомотив инноваций, в которых задействовано множество инженеров, конструкторов, исследователей, вузов и научных центров.

– Могут ли объекты интеллектуальной собственности (ОИС) стать ресурсом или толчком для развития высокотехнологичного сектора экономики Кузбасса? В каком случае? И какая дополнительная государственная поддержка нужна для активизации роли малых инновационных предприятий как носителей нематериальных активов  в развитии региональной экономики? При каких условиях возможны кредитование под залог интеллектуальных активов, предоставление государственных субсидий на оформление прав на ОИС и федерального финансирования на освоение новых видов продукции и услуг, поддержка экспорта?

– В данном вопросе, считаю, большой вклад внесло придание Кузбассу статуса научно-образовательного центра. В стране таких площадок всего пять, одна из них у нас. Развитием этого проекта руководит губернатор Сергей Евгеньевич Цивилев, который лично проводит переговоры с наукой, с вузами. Создание научно-образовательного центра даёт прекрасную возможность затянуть в регион те компоненты развития, которых у нас пока нет и не хватает. Не говоря про участие в федеральных программах строительства вузов. Главное, что здесь налицо возможность соединить возможности науки, образования и бизнеса. И тут мы можем ставить задачу регистрации патентов, по публикациям, студенческим и аспирантским проектам. Губернатор вовлек в НОЦ крупные компании, уже есть проекты с господдержкой на миллиарды рублей, но главный показатель при этом – это востребованность этих проектов со стороны бизнеса. Вот где отличная перспектива. По поводу ОИС скажу, что поддержка проектов в рамках НОЦ предполагает, что такие объекты уже имеют мировой уровень. Практические примеры таких проектов есть, например, перевод карьерной техники на сжиженный природный газ (СПГ). Патент на двигатель на СПГ – это патент местной кузбасской компании, производящей данное топливо. Перевод техники затронул уже десятки машин, и в ближайшем будущем уже не хватит мощностей самого завода СПГ, насколько оказался удачным этот проект, основанный, в том числе, на интеллектуальной собственности.

http://avant-partner.ru/rang/8482.html?fbclid=IwAR0P8y-hfsxeJi9Dmx1mPRFlC_f1FU3vPvl5RQ0dxY-S6yBcFqxTIqVdoCY